Пашковцы и православие

Проект
"Страницы истории"
посвящён изучению истории
Евангельских христиан России
Перейти к контенту

Пашковцы и православие

Петербург Eвангельский
Опубликован от Степанов В. А. вход Неизвестная история · вторник 25 апр 2023
Tags: Пашкоф
 
Справка. Пашковцы — сообщество евангельских верующих с центром в Санкт-Петербурге, существовавшее с 1874 по 1920-й годы и явившееся одним из истоков возникновения евангельского движения в России. Начало движению положил лорд Гренвил Редсток в 1874 году. Его проповедь Евангелия нашла отклик в аристократическом обществе Петербурга. В последующие годы движение возглавил В. А. Пашков, по имени которого оно и получило свое название. Он распространил проповедь на все слои российского общества. Пашковцы считали необходимым условием спасения не формальную принадлежность к какой-либо церкви, а оправдание верой в искупительную смерть Иисуса Христа и рождение свыше от Духа Святого. В отличие от баптистов, часть пашковцев признавала действительным крещение, совершенное над ними во младенчестве по обряду Православной церкви.

 Если в православии вера обычно не приводила к оставлению греха, то вера пашковцев производила поразительные изменения[1]. Это хорошо видели все, включая православных. Так, благодаря проповеди аристократов в своих имениях там образовались общины пашковцев. Один православный автор на страницах «Полоцких епархиальных ведомостей» писал о пашковцах, жизнь которых он наблюдал в одной из деревень[2]:

 
Под влиянием их проповеди на моих глазах происходили необычайные превращения. Человек, который быть может отродясь не держал книги в руках, пьянствовал, развратничал, мошенничал и, вообще, думал о религии почти столько же, сколько о прошлогоднем снеге, вдруг, после нескольких встреч с пашковским проповедником становился совершенно неузнаваемым. Он становился грамотным, трезвым и в высшей степени порядочным человеком во всех отношениях. Через год-два он уже носит в боковом кармане Новый Завет, знает его чуть ли не наизусть и любому православному батюшке из заурядной семинарии противопоставит такие возражения от Писания, что тот будет почесывать затылок. Само собой, напрашивается здесь параллель между самоотверженными сектантскими простецами-проповедниками и нашими «учеными» пастырями-чиновниками, которые раз в неделю, а иногда и еще реже, скажут с церковного амвона какую-либо скучную, туманную, по большей части печатную проповедь на каком-то странном, высокопарном, непонятном народу славяно-русском жаргоне, а в частной жизни говорят менее всего о религии и, по-видимому, менее всего о ней думают. Нужно ли удивляться, что и народ наш, как только выйдет из церкви и почувствует себя как бы свободным от религии на целую неделю, обращается в настоящего зверя, поедом ест друг друга и превращает деревню в настоящий ад.

 
 Идеалом пашковцев была новозаветная апостольская община, живущая и развивающаяся по Слову Божьему, под водительством Духа Святого. Их целью не было основание новой деноминации[3]. Поэтому в первые годы пробуждения пашковцы, держась ревивалистской[4] позиции, видели главную цель своей проповеди в покаянии, духовном возрождении и общении верующих вокруг Слова Божьего, без смены церкви, к которой они принадлежали по факту детского крещения (Редсток — к англиканской, пашковцы — к православной). Выше мы видели, как ревивализм в англо-саксонском мире пробуждал людские массы и наполнял обращенными душами церкви всех деноминаций, включая англиканскую церковь. Пашковцам была также знакома немецкая форма ревивализма — пиетизм. Он хорошо работал в лютеранской и реформатской церквах, которые терпимо относились к нему и временами даже поощряли его. По аналогии Редсток и пашковцы надеялись, что ревивализм может стать инструментом и шансом для осуществления давно назревшего обновления духовной жизни православия. Ища согласия в этом благом начинании, Редсток не отказывался от встреч с представителями православного духовенства: о. И. В. Васильевым, прот. И. Л. Янышевым, прот. В. А. Прилежаевым, архим. Виталием (Гречулевичем). Однако дело дальше взаимной уважительности не шло, очень уж на разных основаниях покоилась вера собеседников[5].

 Нараставший конфликт уже в начальной стадии заметил Н. С. Лесков. В очерке, посвященном Редстоку и его последователям, над которым он работал в 1876 году, писатель, сочувствовавший пашковцам, задается вопросом: является ли начавшееся религиозное движение расколом? Нет, — убежден Лесков. — Пока это лишь разномыслие с православной церковью. Еще ничего не оформилось. Редстокисты ратуют за обновление церкви, за истинное православие. Но при этом писатель видит опасность в том, что потребность редстокистов в «живой учительности в храмах» и непосредственном участии мирян в церковной приходской деятельности может не состояться, что и оттолкнет их от церкви. Лесков опасается, и опасается не зря, что невосприимчивость клира к духовному пробуждению, которое хотели внести в приходскую жизнь редстокисты, рано или поздно приведет к расколу. «Только в этом виноват будет отнюдь не лорд Редсток и его [последователи], а слишком долговременная отсрочка исполнения этих добрых и справедливых желаний», — заключает писатель[6].

 Отторжение пашковцев, как чего-то инородного, не заставило себя долго ждать. В православии домашние молитвенные собрания мирян всегда вызывали настороженность. Церковное начальство смущало и раздражало то, что пашковцы самостоятельно собираются без их санкции и при этом ими не руководят священники. Усердной критике подвергались также доктрины, проповедуемые Редстоком и Пашковым, особенно учение апостола Павла об оправдании верой[7].

 Первая попытка запретить Пашкову публичную проповедь имела место летом 1878 года, когда по указанию митрополита было предписано полиции прекратить собрания пашковцев, но это предписание осталось без действия[8]. Можно усмотреть руку Божью в том, что собрания после этого могли беспрепятственно продолжаться еще около двух лет.

 Однако доверие пашковцев к церкви, к которой они принадлежали по факту рождения, было разрушено. Пашков объяснял, что его решение оставить православную церковь было вызвано противодействием, которое он встречал со стороны духовенства, в своем стремлении служить христианскому делу[9]. В результате начался процесс отделения пашковцев от православия, выразившийся в установлении ими хлебопреломления где-то на исходе 1879 года. Сначала пашковцы стали практиковать причастие для узкого круга лиц из аристократии. За основу была принята практика совершения этой заповеди в собраниях плимутских братьев[10]. Автор архивного документа, предположительно сам Пашков, напрямую сообщает, что «участвовали в таких собраниях те, которые почли за долг совести отделиться от православной церкви, в учении которой исследование Писаний обнаружило для них много положительных отступлений от учения апостолов Христовых, содержащегося в посланиях, много того, что не оправдывается указаниями Св. Писания и поэтому не имеет законного основания». Процесс отделения пашковцев вышел на новый уровень, когда в 1881 году, под впечатлением от увиденного в Европе, граф А. П. Бобринский стал формировать в Санкт-Петербурге евангельскую церковь, привлекая к преломлению хлеба верующих из всех сословий. В короткий отрезок времени количество участвующих в заповеди возросло с изначальных 6–7 до свыше 100 человек[11].

 Процесс отделения от православия еще более ускорился по причине преследования пашковцев со стороны светской и духовной властей. Весной 1880 года Пашкову было запрещено продолжать религиозные встречи. Вдобавок власти обязали его выехать из России хотя бы на несколько месяцев[12].

 По возвращении Пашков повел свою деятельность уже совершенно независимо от православной церкви. Успех дела Божьего в России он теперь видел не в обновлении православия, а в налаживании связей с евангельскими деноминациями юга России и в консолидации всего евангельского движения[13]. Наконец, наступил момент, когда Пашков и Корф предприняли попытку объединить для совместного труда всех евангельских верующих России. Иван Степанович Проханов, преемник Пашкова, писал об этом[14]:

 В 1884 году Пашков, Корф и др. созвали в г. Петербурге 1-й СЪЕЗД всех верующих в Евангелие деятелей в России с целью достигнуть объединения. Сюда приехали: представители штундистских общин с Юга России, также тогдашние представители русского баптизма. Петербургские братья имели широкое сердце, хотели всех обнять и всех объединить, но к сожалению эта попытка не удалась, главным образом, вследствие непримиримой позиции, принятой представителями русских баптистов. Съезд не закончил своих занятий. Он был прерван вмешательством властей: участники едва избегли ареста, а через некоторое время Пашкову и Корфу было предложено оставить пределы России. С тех пор оба брата жили в изгнании. (…) Гонения есть удел всякого живого духовного движения.

 
 Итак, в 1884 году руководителям движения Пашкову и графу Корфу была запрещена проповедь Евангелия в России, и за отказ подчиниться этому странному, если разобраться, повелению, они были изгнаны за границу[15]. Это произошло потому, что евангельское богословие и практическое служение пашковцев оказались неприемлемыми для православной церкви и государственной власти в условиях реакционной политики Александра III.

 Вернемся к вопросу: возможен ли был союз православия и пашковцев? Как это имеет место, например, в англиканской церкви, где евангельские верующие объединяются и существуют в приходах так называемой «низкой церкви». Согласно авторитетному мнению Пузынина, такое объединение невозможно, поскольку евангельско-христианская и православная вероисповедные парадигмы принципиально несовместимы[16].

 Развивая эту мысль и беря образы из притчи Иисуса Христа, можно сказать, что в Санкт-Петербурге в 1870-е годы «ветхие мехи» православия не вместили «нового вина» ревивализма. Старое вино святоотеческого предания, как и прежде, так и теперь вполне устраивает православие. Потому и сказал Иисус: «И никто, пив старое [вино], не захочет тотчас молодого, ибо говорит: старое лучше» (Лк. 5:39). Слова Господа должны предостеречь евангельских христиан: не надейтесь, что консервативно настроенная православная церковь последует евангельскому обновлению. Жених пришел не для них, а для тех, кто готов к переменам. Для них и наступил уже новый день радостного пира[17]. Да и многочисленные примеры истории Церкви показывают, что православие не поддается реформированию и ревивалистскому обновлению во Святом Духе. Ревивализм и православие слишком разнородны, чтобы соединиться воедино. В Ветхом Завете подобным образом раздельно существовали служения священников и пророков: первые опирались на традицию Моисеева закона, вторые были открыты действию Духа Божьего. Беря этот образ, генеральный секретарь ВСЕХБ А. В. Карев писал, что евангельские течения выполняют ту же миссию в истории Церкви, которую выполняли пророки Божии в ветхозаветное время. Евангельское движение зовет всех искренних христиан, независимо от конфессии, вернуться на путь первохристианства[18], а такое послание не может потерять своей силы.
 

 
[1] Настоящая статья является фрагментом книги Владимира Степанова «Россия в огне Пятидесятницы» (СПб.: Библия для всех, 2020). Эту книгу можно приобрести в печатном виде по ссылке:
 https://www.bible.org.ru/catalog/knigi/dukhovno-nazidatelnye/istoriya-tserkvi/rossiya-v-ogne-pyatidesyatnitsy-t-1/
[2] В чем секрет успеха сектантской пропаганды // Полоцкие епархиальные ведомости. 1908. № 1. С. 15–16 // Цит. по: Попов В. Святые из царского дома. С. 302–303.
[3] Пузынин А. Традиция евангельских христиран. М.: ББИ, 2010. С. 81–83.
[4] Ревивализм (англ. revival — ‘возрождение, пробуждение’) — богословское движение, начавшееся в XVIII в. в среде протестантских церквей в США, Англии и других странах, за пробуждение церквей и их возврат к учению и практике первоапостольской церкви. Ревивализм делает акцент на необходимости обращения, понимаемого как переживание личной встречи с Иисусом Христом, и ожидании Его Второго пришествия.
[5] Лесков Н. Чудеса и знамения // Церковно-общественный вестник. 1878. № 40. С. 4–5; Тернер Ф. Г. Воспоминания жизни. Ч. 2. СПб.: изд. М. Г. и Э. Г. Тернер, 1911. С. 32.
[6] Лесков Н. С. Великосветский раскол. 1877. С. 293–297.
[7] Феофан, еп. Письма к одному лицу в С.-Петербурге по поводу появления там нового учителя веры. 1881. С. 82–105; Малицкий П. Пашковцы и их богословские тенденции. Тула: 1881; Шмитт Ч. Потоки на сухую землю. СПб.: МРО ХВЕ(П) «Активная Христианская Служба», 2008. С. 104.
[8] Истоки евангельского движения в России // Вестник истины. 2007. № 6. С. 39. — Этот же документ (правда, без указания даты) имеется в: РГИА. Ф. 1574. Оп. 2. Д. 63. Л. 1.
[9] Тернер Ф. Г. Воспоминания жизни. Ч. 1. СПб.: изд. М. Г. и Э. Г. Тернер, 1910. С. 344.
[10] Плимутские братья, дарбисты (или просто братья) — движение, возникшее в конце 1820-х гг. в Дублине (Ирландия). Свое название получило из-за неприятия любой церковной власти. Они стали собираться вместе во имя Господа Иисуса Христа, не обращая внимания на деноминационные различия. Им не требовались ни служители, ни даже установленный порядок служения, поскольку их проводником была только Библия. Первое собрание в Англии состоялось в декабре 1831 г. в Плимуте. Одним из основателей и наиболее авторитетным богословом был англиканский священник Джон Нельсон Дарби, вышедший из официальной церкви после того, как увидел в ней много несоответствий Св. Писанию. Братья стремились к восстановлению принципов первоначального христианства, уча о прямом руководстве Духа Святого. Основываясь на принципе всеобщего священства верующих, они отвергли церковную иерархию и осуществляли общее пасторство по образцу новозаветной церкви, отвергая обряд посвящения через рукоположение. Собрания проходили по частным домам, где верующие каждое воскресенье собирались вокруг стола Господнего для совершения хлебопреломления и слушали каждого, кто был побуждаем Духом проповедовать. Они восстановили проповедь скорого пришествия Христа. В 1848 г. движение разделилось на закрытых братьев, обособившихся от всех, и открытых братьев, открытых для общения с пребывающими в верности Библии из разных евангельских церквей. Плимутские братья считают себя объединением единомышленников свободных церквей, а не деноминацией.
[11] ГМИР. Научно-исторический архив. Ф. 2. Оп. 21. Д. 99. Л. 60–61.
[12] Всеподданнейшая записка Обер-Прокурора Святейшего Синода, представленная Государю Императору в Мае 1880 года // Сведения о секте пашковцев. СПб.: [1886]. С. 1–4.
[13] Дик И. У колыбели братства. Steinhagen: Samenkorn, 2017. С. 115–126.
[14] Западное христианство: запись лекций, читанных И. С. Прохановым на Библейских курсах Ев[ангельских] Хр[истиан] в 1926/27 уч[ебном] г[оду] (весна 1927 г.). Машинопись. С. 41–42.
[15] Корф М. При царском дворе. Киев: Свет на Востоке, 2018. С. 65–78.
[16] Пузынин А. Указ. соч. С. 84–89.
[17] Уилкок М. Евангелие от Луки. СПб.: Мирт, 2003. С. 63; Райт Н. Т. Лука. Евангелие. Популярный комментарий. М.: ББИ, 2008. С. 63.
[18] Карев А. В., Сомов К. В. История христианства. СПб.: Союз ЕХБ РФ; Библия для всех, 1997. С. 18.
 
 


© "Страницы Истории" при любом использовании материала сайта активная ссылка на проект www.hecrus.ru обязательна
Будь в курсе наших новостей!
Назад к содержимому